Рукопись, найденная в tmp-файле. (МИ №5'95)

Дневник Целлофанового Носка (судя по всему, именно дневник, ибо найденный текст не содержал никакого заголовка).

 

День первый

Намедни из запоя вышел Верховный Жрец: старый синегал признался, что вчера ночью к нему во сне явился сам Юза, провозгласивший среди прочего третий уровень истории Азерота. Все насторожились. Жрец, хоть и был любителем гнать волну, иной раз дело говорил, и тогда после его словеснопоносных демаршей наступали серьезные перемены. Так что я, Целлофановый Носок, главнокомандующий вооруженными силами Азерота, приказал сегодня выставить на крепостную стену усиленный караул.

И не ошибся. Пополудни возле главных ворот собралась нестройная толпа каких-то нервных людишек (назвались орками). Потоптавшись с часок, они стали ломиться в пределы вверенного мне гарнизона. Стражники пытались отговорить: мол, мужики, давайте по-хорошему – выпьем, закусим, кинчик посмотрим, то-се, заодно и все дела обсудим. Ни в какую. Хотим драться, говорят, хотим народ весь истребить… Странные какие-то. Пришлось всех до единого изрубить в капусту.

 

День второй

С утра снова появились орки, еще более дерзкие и уж совсем неотесанные. Приплыли на каких-то утлых баржонках, встали на рейде и давай из пушек по крепости гвоздить. Но мы ведь незлобные (что бы там про нас не трепали), опять пытались их к миру склонить: мужики, хорош горячку-то пороть, расслабьтесь да проваливайте отсюда. Все зря. Не унимались, окаянные. Пришлось открыть огонь из родимых стодюймовок, перемолотить все вражьи суда, а тех хитрецов (ох плутовье!), кто на берег пытался выкарабкаться вплавь,  -в капусту изрубить.

На вечернем сходе Ежовый Глаз изрек здравую мысль: дабы впредь такого безобразия не было, надо сходить и пожечь орочьи города, верфи и пажити, а самих недоумков плотно к ногтю прижать, например засечь.

Вожди шумно одобрили предложение Ежового Глаза (недаром он у меня ''Правая Нога''). На алтаре в храме Юзы закололи жертвенного кенгуру, воскурили сансимильи, освятили оружие, потом взяли пивка, рыбки и долго пели гимны во славу Юзы. Выступать же решили по утрянке.

 

День третий

Тихо-мирно отстегнули якоря, с дирижабледрома (никак не прорюхаю, почему Книга Мудрости так называет это место)подняли парочку Продолговатых Мешков, подошли со всех сторон к городу орков и обходительно попросили их сдаться. Но вождь вражий пальцы веером распустил, весь на понтах, за базаром не следит, говорит: ша, бараны (это на нас-то! – вождюлька убогий), да я море видел (что его видеть, вот оно, плещется), да я ваш нюх топтал (не понял?), да мы еще посмотрим, кто кому сдаваться будет (посмотри, милый, пока глазенки-то целы), а ну-ка, вещички свои, пушки - арбалетики ховайте взад да, немедля, канайте отсюда, копытами бодро шевеля (во хамло!)..

Где-то с час он нам по ушам ездил, пока братва не очумела от жары и не открыла огонь по всему, что двигалось в радиусе двух верст. После быстренько изрубили в капусту весь гарнизон жалкого городишки, идолов орочьих сожгли, крепость по бревнышку раскатали, суда потопили, усердно помолившись Юзе, взяли курс к родным огородам.

 

День четвертый

Я очень недоволен. Очень. Конечно, я понимаю, на все воля Юзы, но так же нельзя! Молились - молились, и вот тебе на…

Короче, пока охрана фермы в полном составе ходила за пивом, прилетел вражий Продолговатый Мешок с орками - спецназовцами, и ферму, и теперь наше доблестное воинство, считай, осталось без мяса. Значит, постановляю: прощелкавшую клювами колхозную вохру заколоть на алтаре – раз, все пивточки возле крепости снести – два, установить наряд по храму Юзы (воскуривать сансимилью и петь гимны) – три.

Между прочим, я тут на сон грядущий полистал Книгу Мудрости и понял, что для благополучия войска надо организовать добычу какой-то неф-ти. Правда, я опять не до конца уяснил, что мы должны с ней делать – перегонять в пиво или пить, как есть, в чистом виде… Ладно, это пустое, Думаю, Юза направит нас на путь истинный и подскажет, что к чему.

 

День пятый

У Верховного Жреца опять были глюки (он называет это видением). На сей раз Юза возвещал о наступлении четвертого уровня. В Книге Мудрости на этот счет шли сплошные непонятки, и я никак не мог взять в толк, чего же нам ожидать. Но тут в ворота крепости забарабанили какие-то бичи (сказали, что вол-хвы). Они так настойчиво предлагали всякое барахло типа шапок-невидимок, катапульт-самострелов да прочих магических прибамбасов, так уверенно тыкали мне в нос удостоверениями магов третьего разряда, что я не удержался и записал их в следующий поход на орков.

Спустили на воду первый танкер – уверен, пригодится в хозяйстве, по крайней мере, пиво в нем будем перевозить. По этому поводу на алтаре в храме Юзы закололи двух младенцев. Упокой, Юза, их чистые души…

 

День шестой

Я работаю воеводой уже много лет, и мне было достаточно одного взгляда на ощерившуюся катапультами вражескую крепость, чтобы понять, что с орками придется мало-мало повозюкаться. Вдобавок выяснилось, что тюбетейки-невидимки, которые нам давеча впарили вол-хвы, оказались бойцам не по размеру, со швами наружу, с торчащими во все стороны нитками – короче, чистой тайваньской халтурой. Вол-хвов пришлось долго наказывать – пинать ногами, еще столько же времени приводить в чувство и еще два раза по столько же строить в две шеренги: в плане строевой подготовки мужики оказались совсем никудышными.

В это время со стороны похабненькой орочьей артбатареи полетели снаряды и камни. Один из них проткнул насквозь штабной Продолговатый Мешок – пришлось по ход удела заклеивать его пометом залетных кондоров. Затем из крепости выступила первая партия этих непуганых идиотов и, гнусаво улюлюкая, двинулась на наше доблестное воинство. И что? Как минимум рота орков полегла под нашими саперными лопатками, которые мы бесстрашно кидали сверху, из Мешков. Но за первой ротой врагов появилась вторая, третья, лопатки закончились, и пришлось давать сигнал к рукопашной.

И тут-то, мужественно обозревая поле брани с борта штабного Мешка, я просек, что серьезно ложанулся с боевым порядком своего войска: спереди арбалетчики, затем рыцари со своими железяками, а сзади – на подхвате – вол-хвы. Пока первые вкалывали (копья и стрелы) в жирные тела козлов - орков, последние успели разбежаться по ближайшим деревням в поисках самогона. Где насосались огненной воды до орочьей икоты, и уже ни о какой подзарядке не могло быть и речи: вол-хвы валялись во ржи и лишь глумливо хихикали… Подвели и братки - мореманы: увлеклись подсчетом полос на тельняшках и весь бой простояли где-то за островами.

Перед сном (мысли вслух): вообще-то, мне это начинает казаться странным – что он себе позволяет, наш Юза? Он ситуацией владеет или нет? Кому мы, спрашивается, жертвы носим?

 

 

 

День седьмой

Утро. Меняем расположение боевых колонн. Сегодня вперед пойдут непроспавшиеся вол-хвы: пусть сами выкручиваются, а попередохнут – туда им и дорога, лоботрясам. Потом вместо живого щита двинутся рыцари, за ними – арбалетчики, артиллерия останется в самом тылу и спокойной обстановке будет шлепать навесом, а корабли подойдут как можно ближе к береговым укреплениям и начнут месить супостата из всех стволов.

Разведка донесла, что орки принялись интенсивно косить лес и строить из бревен не то еще один флот, не то пивточки. Это не к добру, не иначе, западло какое учинить решили. Но ждать некогда, а разбираться, зачем им бревна, тем паче. Халява кончилась, орки поганые! Сейчас мы устроим вам боже ж мой! Да пребудет с нами Юза!..

Вечер. Да простит меня, неразумного Юза Всемогущий за мои словья гадкие! Истинно – на все Юзий промысел! Вол-хвы не подкачали: понаделали клонов-неуязвимцев, наворожили-накодовали смерчей и молний и, круша всех и вся, добрались до самого вражьего логова. Флот тоже оказался на высоте: в несколько минут от береговых бастионов остался только дурно пахнущий бетонный фарш. Пехота же, приободренная таким ходом дела, задрала забральца, подтянула ремни и изрубила всех орков в цветную капусту, крепость разорила и вместе с окрестными пажитями, лесами и пивточками предала пожару. Рассеянных же по равнине недобитых врагов переловили и с гимнами принесли в жертву Юзе.

Юза дело знает!

 

День восьмой

Пока мы возле орочьих крепостей казали свою крутость, король наш номинальный, Его Величество имбецильное, соизволил забраться в каменоломни и, ясное дело, там заблудился. И вместо того чтобы мастерство боевое полировать, вся моя славная дружина полдня бегала по подземелью. Еле-еле нашли несчастного монарха: забился от страха в самый дальний угол лабиринта и пускал слюнявые пузыри, называя их почему-то ''мои пимпочки''. Жалкое зрелище!..

Вол-хвы пошли на поправку: соорудили большой ангар и заперлись там – что делают не говорят, но, по слухам, дело пахнет сверхоружием. Мы же вышли в море и пробурили пробную скважину. Не-фть залила полкарты, но по-прежнему неясно, что с ней делать. Думаю, распорядиться пропустить ее через самогонный аппарат.

 

День девятый

Перегнали всю не-фть. Получившийся дюже пахучий напиток совсем не пьянил (в чем дело?), но горел исправно. Надо будет построить заводик и начать производство бомб и осветительных ракет.

А вечером ОПЯТЬ ПРИШЛИ ОРКИ!!! Интересно, кто их размножает? Заслонили Мешками весь белый свет, забросали нашу крепость камнями, порушили половину оружейных складов, и пришлось мне в атаку ходить с ножкой от стула.

Лишь под утро кое-как разобрались с мерзавцами, перерубили их в капусту и собрались на совет: доколь Юза будет потворствовать такому безобразию? Как угомонить окаянных орков? Ежовый Глаз бил себя по впалой груди, базлал, что заставит этих тварей делать ''ку'' и дань нам платить, что придушит своими руками всех до единого и т.д. и т.п. После недолгих дебатов решили наказать мразей раз и навсегда и сжечь всю их поганую империю просто подчистую и до основания.

 

День десятый

Готовимся к выступлению. Вол-хвы в своей фабрике сидят безвылазно, и только слышны мерзкие запахи. Матросы драят палубы и бляхи. Пехота точит сабли и лудит каски. Крестьяне в поте лица пекут хлеб и ваяют тушенку для сухпаев. На алтаре в храме Юзы закололи всех недобитых орков, воскурили сансимильи, поставили несгораемые свечи.

Странная новость с не-фтяных вышек: добытчики наткнулись на что-то твердое и еле пробурили его насквозь. Из скважины полезли блестящие серые опилки. Придворные геолухи долго думали, что это – пласт жесткийдиска. Зря они так с ним. Чует мое сердце, не к добру это, не стоило им жесткийдиска дырявить.

 

День одиннадцатый

Так я и знал. Подручный Юзы, бог морского дна Дискдокт Ор прогневался, поднял бурю и забрал к себе все наши буровые. Вдобавок небо над головой стало заметно тускнеть. Насчет последнего в Книге Мудрости имеется довольно туманное толкование: якобы это куда-то садится небесный ангел Люминофер. Эх, если б знал, о ком это, пришел бы и изрубил в капусту!

Вечер того же дня. Верховный Жрец вновь обратился к Дов Женке, который оперативно прервал ему запой. Сразу после этого Верховный поведал, что наступил пятый уровень. На всякий случай принесли в жертву двух самых лучших бойцов, воскурили сансимилью и еще разок освятили оружие.

Благослови нас, Юза, опять на правое дело идем, Азерот от погани чистить!

 

День двенадцатый

До Темного Мыса решили двигаться морем. Но только вышли из порта, как флотилия орков зашла с подветренной стороны и внаглую начала жечь наши корабли. Конечно, с Мешков на вражеские суда лили горящую не-фть, братва брала их на абордаж и рубила в капусту, вол-хвы изводили свое здоровье и инициировали цунами, но дело опять затянулось, и когда мы прибыли к Мысу, нас там уже вовсю ожидали…

От Темног Мыса открывалась прямая дорога на Гору Зла, но к берегу пристать было никак невозможно. Командиры морских пехотинцев раскидывали между собой в ''дурачка'' очередность высадки – откровенно стремились идти на верную гибель, - а рыцари так и вовсе пали духом. И тут-то вол-хвы раскрыли свои секретные карты. Точнее, трюм: на свет Юзе выползло универсальное-абсолютное-почти-психотропное оружие – лохматое двухголовое страшило двадцатиметрового роста, от одного вида которого у жалких орков отнялись руки, ноги, луки и копья.

В такие моменты главное – вовремя просечь поляну и срубить фишку, и нам это блестяще удалось.

Морпех, прикрываясь могучей спиной мутанта, рванул на берег, за ними десантнулись рыцари и кони. Спустя полчаса прекрасные темномысские пляжи были до отказа забиты отдыхающими орочьими трупами…

Остальное было делом техники. Пока двухголовый боец трусцой бегал вокруг Горы Зла и наводил на орков ужас своим мелодичным рявканьем, мы изрубили в капусту все окрестное население. Но перед самой интересной частью похода к нам навстречу вышли послы от орков и выдвинули ультиматум: если мы не уберемся от Горы, они проникнут в Бут-долину и наложат на Азерот заклятие Фатал Эррора. Однако Книга Мудрости запрещает смертным ходить в Бут-долину, к тому же она со всех сторон обтянута пятью рядами колючей проволоки под электрозаклятием. Поэтому мы решили, что послы просто метут откровенную пургу и пытаются взять нас на понт, изрубили их в капусту и всем гуртом двинулись на Гору.

Сеча была долгая. Мат стоял до самых звезд, срубаемые головы взлетали еще выше. Орки орали до хрипоты, дрались остервенело, самозабвенно. Крови было по пояс. Но уже во второй половине дня мы замочили орочий штаб, затем искрошили в капусту всех орков, крепость сожгли, Гору Зла разровняли, построили на ее месте пивточку (ладно, в честь победы можно) и предались дебошу во славу Юзы.

 

День тринадцатый

Утро. Ко мне явились вол-хвы и начали откровенно косить от службы. Я им говорю: мол, мужики, ужель вам плохо живется, оставайтесь, дальше воевать будем. Нет, отвечают, мы художники вольные, нам надо идти бомжевать дальше. Но отпускать из армии таких умелых магов (Юз с ними, что выпить любят – все прощу, только б ворожили в тему) мне не улыбалось, поэтому я вежливо, но твердо, под конвоем, послал их с этой просьбой несуразной на нашу городскую кичу и запер там.

День. Однако на этом беспорядки не закончились: неугомонные алкаши нарисовали плакат ''Даешь контрл-альт-дел!'' (заклятие, небось, гаденькое какое-нибудь), и вывесили его из окна кичи и пригрозили мне – один в один на манер вчерашних орков – пойти в Бут-долину и заколдовать весь Азерот Фатал Эррором. Я попросил их не гневить Юзу, но они не унимались. Двоих вол-хвов быстренько пришили на алтаре, и восстановилась тишина.

Вечер. Арестованные вол-хвы устоили побег. Пришлось изрубить всех в капусту, а такие хорошие были ребята, ай-ай-ай… Но один все-таки убег, хотя, думаю, Юза его и так простит. Одного не могу понять? На кой ляд дался им этот Фатал Эррор?

 

День четырнадцатый

Верховный Жрец опять завязал с выпивкой и, по-моему, окончательно слетел с катушек: погадав на собственных глюках, пришел к выводу, что пора сушить весла, ибо надвигается Большой Упс. Что это такое, никто не знает. Между тем войско в бездельи придается пьянству и распутству, а орков больше нет, воевать не с кем, и даже король- идиот сидит смирно и в катакомбы не суется. Этак и до беды недалеко – как бы чего не вышло.

 

День пятнадцатый

Утро. Странные вещи начинают происходить в Азероте. Перестали петь птицы, солнце замерло на небе, стих обычный для этого времени года ветер, мухи не летают, лягушки не каркают, кенгуру не пищат. Все Продолговатые Мешки сдулись и попадали на землю в окрестностях дирижабледрома. Орки не приходят. Большой Жрец несет какую-то ахинею про Фатал Эррор… Наверное, волхв пролез-таки в Бут-долину и успел чего-то там нахимичить, и теперь жди неприятностей.

Полдень. Среди воинов свирепствует паралич. Верховный Жрец сбрендил окончательно, что-то беспрестанно лопочет, но понять удается только фразу ''мемори алокейшн''. В небе возникли огромные железные птицы, которые летают с громким ревом и не машут крыльями. Книга Мудрости мало помогает разобраться: там вроде как написано, что если в небесной тверди объявились железные птицы (Книга называет их ''эфшеснадцатями''), то это означает, что кто-то действительно наложил на Азерот заклятие Фатал Эррора, и надо ждать неминуемого Большого Упса. Мне все эти заклятия по-прежнему ни о чем не говорят. Но на всякий случай заколол на алтаре Ежового Глаза.

Вечер. Дописываю уже левой рукой. Остальные конечности не двигаются. По уличам разъезжают ''байкеры'', с неба сыплются всякие кособокие уродские кубики (успел прочитать в Книге, что это называется ''сезон тетриса'', после чего томик перестал листаться). В то же время тишина стоит такая, будто лежишь на дне не-фтяной скважины. Из всего Азерота, похоже, один я, Целлофановый Носок, в здравом уме остался, но скоро, чую, придется и мне коньки отбросить.

Одного прошарить не могу – за что на нас такое бедствие нашло? ''Мемори алокейшн'', елы-палы, дорогой ты наш Юза, на кого ты нас покинул? Далеки от спасенья моего слова вопля моего… Приди, Юза, спаси нас, грешных, нам ведь для тебя… скотина бессердечная, ничего жалко не было! Сколько напастей терпели, скольких орков в капусту изрубили, а скольких жертв положили, сколько сансимильи скурили… свинья ты, Юза, неблагодарная, собака ты дикая!..

Все, братки, рука не слушается, кажись, кончаюсь. Даже на предсмертную молитву силушки не осталось, да и кому молиться – этому шаромыге-подонку на букву ''Ю''? И будь ты проклят, Юза, за выходку твою мерзопакостную!!! Прощайте, братки. Может, в третьей версии увидимся… Зи энд. Фаталл Эррор… Темпорари интеррапшн… Мемори алокейшн… Большой Упс… Аминь… Рисет…

-Эдуард Мезозойский